ВУРГАРОВ НИКОЛАЙ СОЛОМОНОВ (уп. 1685–1720)
Вургаров Николай Соломонов (Бургаров, Бургоров, Самсонов) (уп. 1685–1720) - о происхождении Николая Соломонова известно из документов Холопьего приказа 1692 г., опубликованных В. Г. Брюсовой (Брюсова 1984). Оказывается, иконописец “родом из горских черкес”, по имени Сарцахан. В малолетстве он был взят в плен “под Терками” и привезен был в Москву, где его купил “Иверского монастыря Синайских гор архимандрит Соломон”. Хозяин его крестил в православную веру “греческого закона” в Москве, в Никольском греческом монастыре и был его восприемником от купели. В крещении был наречен Николаем, а фамилию получил от крестного отца. Соломон же выучил его грамоте по-гречески и держал мальчика в Никольском монастыре при себе. [В ведомости на получении жалованья расписывался на греческом языке. См.: Викторов 1883:455.] Когда Соломон возвращался на Синай [1675 г.], он поручил мальчика некоему Мануилу Левендатову, наказав обучить его иконному ремеслу. Пройдя курс обучения у иконописца Оружейной палаты Георгия Терентьева Зиновьева, Николай Соломонов стал работать самостоятельно. Со временем построил себе дом за Ильинскими воротами на земле Георгия Зиновьева, женился. Через 17 лет после отъезда крестного отца Соломона Мануил Левендатов подал челобитную царям Иоанну и Петру Алексеевичам, где утверждает, что он купил мальчика и обучил его иконному мастерству и потому требует возвращения своего холопа. Из Холопьего суда дело было передано в Оружейную палату, где жалованным иконописцам было велено свидетельствовать мастерство Николая Соломонова. В тот же день, 9 ноября 1692 г., Николай Соломонов принес в Оружейную палату образ Спаса Вседержителя, который он писал в Андроников монастырь. По свидетельству Тихона Иванова, Кирилла Иванова, Егора Зиновьева, “он, Николай, пишет иконное воображение мастерством против Петра Федорова, а в кормовые иконописцы годитца он в первую статью”. 18 ноября Николай Соломонов был зачислен в Оружейную палату кормовым иконописцем. За него поручились иконописцы Георгий Терентьев сын Зиновьев, Петр Билиндин, Сергей Фомин сын Бодягин, Петр Семенов, Иван Чесноков и Кирилл Уланов. В поручительстве они писали: “…и как по указу великих государей по норяду из Оружейные полаты велят ему быть иконописных дел и ему, Николаю, всегда быть готову. И будучи у иконописных дел государскою казною золотом и краски, и ничем не корыстоватца, и никакия хитрости не чинить, и государской казны ничего не покрасть и пократчи никуды не збежать, и без указу великих государей с Москвы никуда не сьезжать, а будет он, Николай, за нашею порукою, будучи в Оружейной полате в кормовых иконописцах у иконописных дел всегда готов не будет, или будучи у иконописных дел чем начнет корыствоватца, или какую хитрость почнет, или государскую казну что покрадет и пократчи збежит, или без указу великих государей с Москвы куды станет съезжать, и на нас на порутчиках великих государей… пеня, а пени — что великие государи укажут…” (РГАДА. Ф. 396. Оп. 54. Д. 52195 за 1695 г. Стлб. 1–5. Д. 52197. Стлб. 1–3) (Брюсова 1984).
